Так, мастер, строивший во вто­рой половине XVI в. Преображен­скую церковь в подмосковном селе Остров, украсил её шатёр несколь­кими рядами «вспенивающихся» кокошников, количество которых равно ста сорока четырём. К башне­образному высокому основанию церкви приставлены по бокам два маленьких придела, завершённые сводами и барабанами с луковичны­ми главками. В церкви Петра-ми­трополита в Переславле-Залесском (1585 г.) шатёр ясно отделён от мощного широкого основания зда­ния. В 1603 г. по распоряжению ца­ря Бориса Годунова в Борисовом го­родке под Можайском был выстроен самый большой шатровый храм в честь святых Бориса и Глеба. Он был на девять метров выше храма в Ко­ломенском и достигал семидесяти четырёх метров.

XVII век принёс с собой новые художественные веяния. Архитектура становилась всё более нарядной, цер­кви напоминали порой сказочные те­рема, стены зданий украшали из­разцами и расписывали яркими красками. Не осталось без изменений и шатровое зодчество. Часто из ос­новного перекрытия шатёр превра­щался в декоративную деталь за­вершения и потому терял связь с внутренним пространством сооруже­ний. Иногда он венчал уже не весь объём, а только его часть или даже за­менял собой церковные главки.

В 1649—1652 гг. в Москве была построена церковь Рождества Бого-

ШАТРОВЫЕ ХРАМЫ ПОСЛЕСМУТНОГО ВРЕМЕНИ

В эпоху Смутного времени, т. е. в годы бунтов и польско-шведской интервенции, каменное строительство в России почти совсем прекратилось. Урон, нанесённый русским землям внутренними «нестроениями» и иностранными ратями, сопоставим только с потерями от нашествия орд Батыя. В память об избавлении страны от страшных бед начала XVII столетия были воздвигнуты многие церкви, в том числе и шатровые. В Нижнем Новгороде, в котором собиралось народное ополчение, был построен Архангельский собор (1631 г.). В Троице-Сергиевом монастыре, выдержавшем долгую и жестокую осаду, — церковь преподобных Зосимы и Савватия (1635—1637 гг.). В Угличе, особенно сильно пострадавшем от интервентов, — трёхшатровая церковь Успения (1628 г.), прозванная  за красоту Дивной.

308

родицы в Путинках. В её богатом убранстве были использованы сра­зу четыре декоративных шатра, по­ставленные на узкие изящные бара­баны, которые в свою очередь покоились на сводах. Эта церковь уже не являлась в буквальном смыс­ле шатровой, поскольку шатры бы­ли использованы архитекторами лишь для украшения постройки. Однако она знаменита тем, что ста­ла последним памятником шатро­вого зодчества в Москве. В 1652 г. патриарх Никон предписал впредь церкви «строить о единой, о трёх, о пяти главах, а шатровые церкви отнюдь не строить». Впоследствии запрет был подтверждён, а в качест­ве образца зодчим указали пятигла­вый Успенский собор Московского Кремля.

Едва ли не первым нарушил свой запрет сам Никон, задумавший по­строить храм, который повторял бы формы христианской святы­ни — храма Воскресения в Иеруса­лиме. Патриарх приказал соорудить невиданной величины каменный шатёр над ротондой, примыкав­шей к храму Воскресения в осно­ванном им Воскресенском Но­воиерусалимском монастыре под Москвой. Шатёр был настолько ве­лик, что без видимой причины рух­нул в 1723 г. В 1748 г. по проекту Растрелли его начали восстанавли­вать, но уже из дерева. Появлялись шатровые храмы и в провинции.