Каждый изображённый мотив природы был напрямую связан с благопожелательной символикой. Так, пышный пион символизировал знатность и богатство; гибкий бам­бук — стойкость и мудрость; гранат с его бесчисленными зернами—многочисленное потомство; вечно­зелёная сосна — долголетие; сочета­ние сосны, бамбука и дикорастущей сливы — верную дружбу; персик—бессмертие.

Наиболее возвышенные пред­ставления о времени, созвучные поэзии, воплощались в жанре шань-шу'й, что в переводе означает «горы-воды». Он отразил представ­ление о единстве главных сил Все­ленной, так как горы считались во

Чжоу Фан.

Женщины с цветами. Фрагмент. VIII—IX вв. Музей Ляо-нинг.

630

СРЕДНЕВЕКОВАЯ КИТАЙСКАЯ КАРТИНА

Китайские живописцы в Средневе­ковье создавали свои картины на длинных полотнищах шёлка или бу­маги, которые имели форму го­ризонтального или вертикального свитка, завершённого деревянным валиком. Шёлк подвергали предвари­тельной обработке, затем расстила­ли на полу или на низком столике. Перед художником стояли набор кистей, тушечница, где он растирал спрессованную в пластину тушь, и сосуд для воды. Краски минерально­го или растительного происхожде­ния разводили водой. Когда картина была закончена, её наклеивали на плотную бумагу и окаймляли парчо­вым бордюром. Свитки хранили в драгоценных шкатулках и вынимали только для того, чтобы рассматри­вать. Горизонтальные многометро­вые свитки развёртывали на столе, постепенно вглядываясь в каждый эпизод; вертикальные вешали на сте­ну, где их можно было целиком ох­ватить взглядом. На горизонтальных свитках обычно изображали жанро­вые мотивы, сцены легенд, путеше­ствий по знаменитым рекам Китая. На вертикальных свитках, как прави­ло, исполняли пейзажи. Часто живо­писец дополнял картины стихотвор­ными текстами, которые писал каллиграфическим почерком. Фор­ма вытянутого сверху вниз свитка помогала создать ощущение огром­ного пространства, показать необъ­ятность природы.

Китайские пейзажные картины не были видами конкретной местности. Мастер не писал пейзаж с натуры, он создавал его по памяти. Мир, увиденный китайским худож­ником в его огромности, диктовал особые законы построения про­странства. Начиная со времени раннего Средневековья китайские мастера, опираясь на опыт про­шлого, создавали теоретические пособия, в которых раскрывали се­креты мастерства и пытались ос­мыслить великое триединство неба, земли и человека. «Не поднявшись на высокую гору, не узнаешь высо­ты неба. Не взглянув в глубокое ущелье в горах, не узнаешь толщины земли» — сказано в одном из древних сочинений. Руководствуясь этими правилами, художники нано­сили тушью на легко впитывающий влагу шёлк или бумагу точный и быстрый рисунок, который нельзя было стереть или исправить. Линии

и пятна туши, разнообразные по тонкости и оттенкам, составляли ос­нову средневековой китайской жи­вописи. В ней применялись не све­тотень и линейная перспектива, а характерная для Средневековья так называемая «рассеянная перспекти­ва», которая строилась по разрабо­танным долгой практикой условным законам. Вся природа, увиденная художником словно с высокой го­ры, разделялась воздушной дым­кой или пеленой тумана на высоко поднятые один над другим планы. Высокий горизонт усиливал ощущение бескрайности развёртывающе­гося перед зрителем пространства. В каждом пейзаже средневековому китайскому художнику удавалось раскрыть своё восхищение красо­той мироздания.