Зигмунд Красиньский (1812— 1859) вошёл в историю польского театра одной пьесой — драмой «Небожественная комедия» (1833 г.). Он обратился к самому болезненному вопросу литературы XIX столетия: какова цена исправления мира и крови, пролитой во имя светлого будущего? После Великой французской революции, Июльской революции во Франции, выступления декабристов в России и восстания в собственной стране польские драматурги, часто в иносказательной форме, поднимали эту проблему. У Красиньского два главных героя: аристократ граф Генрих и вождь крестьян Панкратий. Генрих — поэт, а Панкратий — практик, он хочет изменить существующие порядки. Панкратий понимает, что за Генрихом — традиция, поэзия, культура, а потому с его гибелью из жизни уйдёт нечто важное и наступит «царство без гения». Восставшие ничего этого знать не хотят и берут замок графа приступом — Генрих бросается в пропасть, а Панкратий напрасно ищет его, надеясь, что поэт спасся. В финале, вопреки названию «небожественная», появляется Христос и укоряет героя, нарушившего заповедь «Не убий», — победитель, сражённый угрызениями совести, падает замертво. Постановка «Небожественной комедии» стала одной из удач варшавского «Театра Народовы». Генрих (Адам Ханушкевич) и Панкратий (Мариуш Дмоховский) были достойными соперниками, равными и сильными. С их гибелью мир стал духовно беднее — цена восстания оказалась преступно высокой. В этом спектакле, созданном в последней трети XX в., отразился горький и трагический опыт польской истории.

В XX столетии польский театр прославился экспериментами в области театра абсурда. Задолго до появления сочинений Беккета и Ионеско собственный вариант драматургии абсурда предложил Станислав Игнаций Виткевич (1885—1939). Он создавал в своих произведениях странный мир — и похожий на обычный, и отличающийся от реальной жизни. Виткевич творил, по его словам, «жизненную симфонию», однако ноты в этой симфонии были перепутаны; люди порой переставали походить на самих себя, превращались то ли в монстров, то ли в недочеловеков, то ли в полуживотных. В пьесе «Янулька, дочь Фидзейко» (1923 г.) герой умирает потому, что... у него под костюмом лопнул воздушный шарик. А в пьесе «Безумный локомотив» (1923 г.) обыденная ситуация на железной дороге оборачивается кошмаром, и поездка на поезде превращается в дорогу в никуда. Человек у Виткевича — марионетка; персонажи иногда не имеют имён, порой обозначены только буквами. Произведения драматурга лишены весёло-

Даниэль Ольбрыхский (родился в 1945 г.). На польской сцене (как и в польском кино) всегда появлялись актёры, которые олицетворяют душу и культуру своей страны. Д. Ольбрыхский — один из них. Актёр-романтик, актёр-скептик, польский Гамлет и герой фильмов Анджея Вайды он выразил сомнения и тревоги целого поколения поляков — тех, что родились сразу после войны и зрелыми людьми встречают новое тысячелетие.

364

сти — это чёрный юмор по-польски. Пьесы Виткевича очень театральны. Самой удачной постановкой считается спектакль Тадеуша Кантора «Водяная курица» в театре «Крико-2».