Испанский театр Возрождения создал Лопе Феликс де Вега Карпьо (1562—1635), больше известный как Лопе де Вега. Уроженец Мадрида, он начал свою театральную деятельность в Валенсии, возглавив небольшую группу молодых драматургов. Сам Лопе де Вега писал много и очень быстро. Пьеса появлялась за пьесой, и вскоре драматург обрёл невиданную популярность. Ещё при жизни его слава была велика: зрители называли Лопе де Вегу поэтом

«неба и земли» и «фениксом гениев». Пьесы шли в публичных театрах и на придворной сцене, на городских площадях и в деревнях во время сельских праздников. Жизнерадостные и поэтичные комедии внушали веру и оптимизм, утверждали—в духе идей Возрождения — способность человека к героизму и самопожертвованию независимо от происхождения. Зрители сочувствовали гордым крестьянам пьесы «Овечий источник» («Фуэнте Овехуна»), так и не поступившимся своей честью и достоинством, а на представлении комедии «Собака на сене» смеялись над притворщицей Дианой: они понимали, что, в конце концов, любовь победит спесь и отбросит все предрассудки.

Испанский театр доказывал, что именно в повседневной жизни рождаются сильные, светлые и высокие чувства — и герои отстаивали право на эти чувства, прибегая к всяческим уловкам, играя и плутуя.

Игра во имя жизни, празднество, творимое на глазах у публики, — вот что составляло суть театральных творений Лопе де Веги. Свои взгляды на задачи театра драматург высказал в пьесе «Вымысел, ставший истиной». Главный персонаж — древнеримский актёр играет по приказу

Представление в корале.

Лопе де Вега.

281

Игра — служение. Она

Даётся нам не для забавы;

Игрой мы исправляем нравы,

Всех возвышать она должна.

Актёр — художник, и ученье

Ему потребно и талант.

Нет, не фигляр комедиант,

Мы ждём в нём

к высшему стремленье.

Мигель де Сервантес. «Педро де Урдемалас»

Король и придворные в одной из сцен испанского спектакля XVI в. Гравюра. 1653 г.

Эскиз костюмов к спектаклю «Валенсианская вдова»

(пьеса Лопе де Веги).

Художник В. Козлинский. 1940 г.

императора роль мученика-христианина, а затем решает сам стать таким мучеником и идёт на страшную казнь. Актёр не может лишь притворяться, страдания героя должны стать и «страстями актёрской души».

Испанские актёры выполняли пожелания драматурга. Они не жалели себя, стремясь развеселить, увлечь или потрясти зрителя. Нередко артисты прямо обращались к публике за поддержкой и сочувствием и будто бы за советом.

Как и в шекспировском театре, зрители обступали площадку, а иногда даже сидели на самой сцене. Любя театр, они ощущали себя равноправными участниками сценического действия, подбадривали актёров. Громко сетовали по поводу неудач персонажей, свистели и швыряли на площадку всё, что подвернётся под руку, если были недовольны игрой. Публика приходила на спектакли самая разная. Порой возникали споры и даже драки, иногда весьма жестокие — всерьёз. Поэтому власти с опаской относились к той любви, которую испанцы испытывали к театральному искусству с момента появления на Пиренейском полуострове первых трупп. Случалось, представления запрещали, но каждый такой запрет вызывал столь бурный протест, что спектакли возобновлялись к всеобщему восторгу публики.