Жена Михаила Прововича, Ольга Осиповна Садовская (1849—1919), считалась блистательной острохарактерной актрисой. Её героини — купчихи, мешанки, свахи — казались особенно убедительными, говор их был на редкость сочен.

В сознании зрителей артисты Малого театра начали переплетаться с образами сценических персонажей. «Они сами казались принадлежностью тех мест и той жизни, — писал театровед и режиссёр, многолетний заведующий литературной частью МХАТа П.А. Марков (1897—1980). — И О.О. Садовская, появляясь в ролях свах, с узорным платком на плечах, с повязкой на голове, была такой же достопримечательностью, как весь замоскворецкий быт с его узкими переулками и замкнутыми особняками».

Пров Михайлович Садовский — основатель актёрской династии.

Ольга Осиповна Садовская.

стали говорить всё чаще: художник должен работать, помня об актёрах, а автор музыки — внимательно читать пьесу. Дискуссии и выступления критиков дали всходы уже в новом, XX столетии.

АКТЁРЫ И РОЛИ

Репертуар театров в течение всего XIX столетия зависел от вкусов актёров и антрепренёров, от предпочтений меценатов и переводчиков зарубежных пьес. В Москве и Петербурге переводная драматургия занимала очень важное место — в некоторые сезоны больше половины спектаклей представляли собой сценические версии пьес западноевропейских

драматургов, чаще всего Шиллера и Шекспира. В постановках пьес Шиллера русские актёры создали образы, вошедшие в историю театрального искусства. Публика восхищалась Павлом Мочаловым в роли Карла Моора («Разбойники»), Марией Ермоловой в роли Жанны д'Арк («Орлеанская дева»), Михаилом Щепкиным в роли старика Миллера («Коварство и любовь»). Русских актёров по привычке сравнивали с французскими, но часто уже не в пользу последних.

ЛЮБИМЦЫ ПУБЛИКИ

В начале XIX в. прославились трагики Алексей Семёнович Яковлев (1773—1817) и Екатерина Семёновна Семёнова (1786—1849). В каждой

Екатерина Семёновна Семёнова.

388

роли Яковлев был порывист и непредсказуем. В любом сюжете он искал возможность сыграть тягу к свободе, видел конфликт одарённой, необычной личности с миром. Этот романтический конфликт Яковлев извлекал из «мещанской драмы», находил в трагедиях Вольтера и Озерова.

Семёнова играла несколько иначе — не так отдавалась чувствам, «входила в роль», взвешивая каждое слово. Первой русской трагической актрисой её сделали пьесы Расина и Вольтера, но особенно роль Офелии в «Гамлете». Учителями и советчиками Семёновой были двое известных в то время драматургов. Это Александр Александрович Шаховской (1777—1846) — тот самый, который вывел на русские подмостки «своих комедий шумный рой», и Николай Иванович Гнедич (1784— 1833), переводчик Шиллера и Шекспира, а также «Илиады» Гомера. Семёнова предпочитала уроки Гнедича. Он советовал актрисе быть на сцене не холодной, а пылкой. К каждому изображаемому характеру следовало подходить по-своему, ощущать «нравственные потребности людей» эпохи.

Именно в те годы актёрская игра начала оцениваться как особый вид искусства. Появилось и очень важное для национальной актёрской школы требование — совершенное перевоплощение в представляемое лицо.